Суздаль (столица русской тоски)

Тоска. Ужас просто.

Вот сейчас взял бы группу из туристов, поехал бы с ними на пару деньков с Суздаль. Мы бы сидели в одном из двух кафе в этой русской столице тоски и смотрели бы в окно. За окном бы, разумеется, моросило. Было бы прохладно и сыро, у людей на улице изо рта шел бы небольшой пар. Далее виднелась бы старая брусчатая площадь, которая когда-то давным-давно, несколько веков назад, была торговым центром целого района. Мокрые камни скользко блестят, ветер пустынно гоняет бесхозный пакет. В центре площади стоит одинокая церковь с немного покосившейся бледно-белой колокольней. Я смотрю в окно. Капли стекают с крыши торгового ряда, где находится наше пристанище, и глухо бьются о железный подоконник моего окна. Туристы сперва молчат; видимо, им неудобно "тревожить" созерцающего меня. Заказываем чай и пиво.

Из всех живых существ за окном видны только очень редкие прохожие, неспешно идущие домой, да вяло ковыляющая в неизвестном направлении промокшая собачка. Больше никого. Такое ощущение, что в городе вообще больше нет людей, кроме тех, кто сидит со мной за столом да девушки у барной стойкой.. За площадью виднеются посаженные вдоль дороги липы и клены, на которых осталось еще немного красных и желтых листьев. Их стволы контрастно чернеют ровным рядом на фоне желтоватого здания, что позади.. На моих глазах порыв ветра срывает с них листву и уносит её куда-то вдоль по улице и тротуарам.

Нам приносят заказ. Спутники заметно оживляются. Начинают что-то активно обсуждать. Я эгоистично не слушаю, о чем он и говорят. Совсем не хочется вникать в суть их бесед сейчас. Постепенно темнеет. Мы приехали в Суздаль прошлой ночью и за этот день уже обошли всё, что можно. Город совсем небольшой, славен своими церквями. Кроме них тут по сути ничего и нет. Но у неподготовленных иностранцев, да и (что уж там) у меня тоже, спустя полдня осмотра достопримечательностей, начинается этакий "церковный передоз". А осознание того, что после грядущей ночи у нас впереди еще остается целый день, который надо провести в этом же городе, только усиливает эту пресыщенность провинциальной негой.

Я выйду на улицу подышать этим промозглым воздухом. В нём смешана осенняя сырость, запах мокрых деревьев и сырой штукатурки старых зданий. И костёр! Самое главное, в нем порой больше, порой меньше, но почти всегда ощущается запах костра, в котором сжигают листья. Я вдохну эту "осеннюю смесь", таким воздухом на самом деле и пахнет вся настоящая Россия в октябре... Такого нет в Москве.

Я стою на улице окруженный всей этой натуральной осенью, молча проникаюсь моментом. Я все это чувствую и вижу, как-то по-особенному, как-то по-другому. Печально, безкрайне и одиноко... но в то же время очень глубоко и искренне, философски-обреченно, с отчаяньем перемежающимся задумчивым созерцанием и даже надеждой. По-русски.

Только работая с иностранцами, я начал примерно понимать, что такое русское и по-русски. Русское начинается там, где нельзя выразить словами, это можно только прожить и чувствовать.

Много мыслей и образов в голове, четких и совсем призрачных, на уровне ощущений. Крутятся цитаты из любимых песен про осень. Не все мои друзья могут разделить эти чувства со мной, чего уж говорить об австралийцах и англичанах. Но вот я вернулся внутрь заведения, и они спрашивают меня, о чем же я так задумался, почему я совсем не участвую в их беседе? И тогда я, разрыхленный обстановкой и бокалом пива, начну им объяснять совершенно непостижимые умом вещи. Я попробую рассказать о том, что принято называть загадочностью и глубиной русской души; о той вещи, которую я сам-то только едва начинаю осознавать. Пойдет разговор о национальном характере, о нашей истории, о государстве, о политике, о много ином. Но я вряд ли смогу даже на самом чистом английском высказать им то, что я сейчас вижу и слышу. Почему мне вдруг хочется громко свистнуть и крикнуть в туман сгущающийся на площади, а потом так же внезапно шепотом вплести свою речь в подступающую тишину и скользящий дождь? Я не могу это объяснить дословно. Всё что я сейчас мог бы, это только спеть одну из тех песен, что так задевают моё нутро, посмотреть на друга, сидящего напротив, и молча всё понять.

Расстревожил мне душу сентябрь,

Разметал все, что было внутри.

По глазам полосой рваных капель

Да по окнам остывшей зари...